"Нераскрытое убийство"(Андрей Лазебников), история убийства Андрея Лазебникова (версия) Опции

[Агата]

Скоро

[Агата]

дело, и найти убийцу Андрея Леонидовича это их долг, но она слушала все это, и понимала, что это все было неправда. Она уже начинала все понимать, хотя на 15 декабря ей было всего лишь 14 лет, но понимала, что как за эти 6 дней она повзраслела.

Всю холодную и морозную ночь матросики долбили и копали землю, потому что не было места для тяжелой техникой, которая бы вырыла могилу. Но папе было уже все равно, и выстрелы и звук падающей земли, и плач женщин и ее скулеж, от которого всю трясло, превращая ее в за каменевшую статую! Все! Закончилось! Последний взмах лопаты с землей и исчезло папино лицо под крышкой гроба и землей, и больше она никогда не увидит это улыбающее лицо, и этого мужчину, который ее очень любил, и имя его было ПАПА!

Вот и началась жизнь с мамой, но без папы!

Первые дни после смерти папы их подъезд кто-то охранял, и записывали всех людей, кто хотел попасть в квартиру под номером 21! С ними всегда находился кто-нибудь из родственников и друзей, а ночью к ним приходил ночевать их племянник Леня. Все почему-то и чего-то боялись, Арчик постоянно лаял, и каждая ночь была тревожной! Приехала мамина сестра Лариса из Николаева с мужем на похороны, но через несколько дней после похорон они ее провожали, и стоя на перроне, она им говорила: « Девчонки, как же вы будете дальше одни жить?» и смотрела на них жалостными глазами, понимая, что ничем им помочь не может! А им надо было жить и выживать, и главная нагрузка ложилась на маму, и ее бабушку. Бабушка Лариса Семеновна целый день была с ними, но когда начинало темнеть, то она уходила к себе домой, жила она неподалеку от них, и к этому времени приходил Ленечка, и им становилось немножко поспокойнее. Мама каждый день ходила в прокуратуру, где ее часами допрашивали, и после этого она приходила как выжатый лимон, со словами на устах: « Что же это такое? Ну, почему его убили, что это за наваждение!»

Но, самое интересное и неожиданное, и страшное было впереди, когда вдруг, после похода мамы в прокуратуру, раздавались вечером звонки с угрозами: «Что сука, ты там все рассказываешь про какие-то политические игры, что у тебя еще есть семья, хоть маленькая, но есть, а может и не быть!» После этих звонков маму трясло, она лихорадочно принимала успокаивающее лекарство, и звонила единственному человеку, которому она доверяла, это Соловьеву Андрею – мужу сестры папы, прося его во возможности прийти к ним домой. Иногда он приходил один, иногда со своей женой Наташей и мама не скрывая, делилась и рассказывала им, все что знала и что с ней происходило за этот день, надеясь, что они ей чем-нибудь помогут! Но чем они могли ей помочь?! Они тоже ничего не понимали и не знали, город наполнялся слухами и сплетнями, от которых становилось очень тошно.

Мама пожаловалось в прокуратуру на угрозы, которые раздавались каждый вечер в их квартире, и даже были свидетели, это ее друзья, которые были у в гостях, и слышали этот ужасный разговор с людьми по ту сторону телефона. Мама должна была с ними разговаривать очень долго, чтобы можно было записать их голос на аппарат, который поставила милиция в их квартиру. Убийством папы занималась и военная прокуратура, и милиция и еще какие-то органы безопасности, но даже зацепочки не было никакой. Странное было подслушивающее устройство, а еще страннее оно работало, голос мамы был слышен, что и как она говорила, а вот голос на другой стороне телефона не был слышен вообще, только какие-то шумы. Непонятно было, кого прослушивают, маму или тех людей, которые ей угрожают. Было страшно и жутко, и чувствовалась какая-то незащищенность, боязно было разговаривать дома, потому что неизвестно может быть и их квартира прослушивалась! Но кем и для чего, кто не доверял маминым рассказам о папе, и однажды следователь маме сказал, что он чувствует, что она что-то не договаривает, что она что-то знает, но или не хочет или боится говорить.

Мама не знала, что ей делать, когда она заходила к следователю, то по полу и по столу были разбросаны фотографии папы на момент его смерти, и мама начинала плакать